Читать книгу "I am enough. Просто. Ешьте. Еду. - Анастасия Чекмарева"

*

Февраль 2017. Крошечные улучшения продолжают появляться, всё остальное стабильно. Восстановление «не отъезжает назад», ОРПП-мысли не появляются. Я чувствовала, что у меня много сил, я устойчиво «стояла на ногах», меня не трогало ничего из прошлого. Тем не менее, я продолжала обеспечивать себе безопасную среду.

Я заканчиваю рекавери, но это не означает, что я ради интереса прыгаю на весы, обмеряю себя («хм, сколько после восстановления я прибавила в животе?») и так далее.

Я выстраиваю вокруг себя безопасную зону, в которой даю своему мозгу привыкнуть к спокойному отношению к еде и собственному телу, и говорю, что так будет всегда. Это похоже на завершающий косметический ремонт дома, который восстанавливали из 4-х голых стен. Все основные этапы рекавери пройдены.

Как я прохожу восстановление сейчас (1 год и 4 месяца)?

1. Даже ради интереса я не разрешаю себе смотреть этикетки с калорийностью. Вчера мы с Машей ели пиццу. Она почти перевернула коробку, чтобы посмотреть количество калорий. Я выдернула картонку из её рук. Я не буду смотреть, и ей нельзя смотреть. Даже если бы мы узнали, что в куске *** ккл, мы бы всё равно наелись пиццы. Но зачем давать мозгу старую информацию?

2. Никаких взвешиваний. Больше года я не знаю свой вес. Я не встану на весы даже «по приколу».

3. Разговоры о калориях/диетах/тренировках? Что? Что это такое? Я даже не знаю, не спрашивайте, я здесь незнающий человек.

4. Тренировки 1—3 раза в неделю, если хочу и успеваю. Хочу больше? Всё равно «нет».

5. Лента «Instagram». Рекавери-аккаунт весь в еде/нытье «хочу в релапс»? Сразу же кликаю на «Отписаться» – я думаю о себе в первую очередь. Я молча (и уже безразлично) смотрю на профили девушек, которые убивают себя режимом. Это их жизнь – меня лезть никто не просит. Если вы хотите помогать выбираться из ОРПП другим тоже, оказывая моральную поддержку, сначала думайте о себе. Даже если это звучит по-геройски «спасу всех и сам слягу». Ерунда.

6. Я не фотографирую еду – я заимствую фото блюд и сладостей у девушки, которая любезно разрешила мне их брать для страницы в «Instagram». Я не позволяю себе фотографировать еду даже «ради красоты». Мне пока нужно совсем не вспоминать, что я могу фотографировать тарелку перед тем, как с неё есть.

В рекавери нет компромиссов. Вы либо воюете с расстройством, либо оно гладит вас по голове.

*

Я вышла на новое место работы 6 февраля 2017. Перед этим было вот что.

Уволившись 13 января, со следующего дня я начала править своё резюме (в чём мне, кстати, невероятно помогла Алёна Ставрова) и раскидывать его по должностям на сайтах поиска работы. Я рассылала резюме везде – полная занятость или нет: пусть я отправлю, кто мне запрещает?

В день я получала 1—2 отклика от работодателей, но мне всё казалось не тем: то уж очень далеко, то зарплата не та, то ещё что не так.

Я со спокойной душой отказывалась от того, что мне не нравилось. В этом заключался один из итогов работы с Полиной.

Раньше я бы пыталась усидеть на всех стульях и ухватиться за всё: «Как же, раз меня выбрали на собеседование, надо съездить в любом случае, даже если организация совсем не нравится». Я никому ничего не обязана: хочу и не еду по вашему приглашению. Поняла я эту простую истину совсем не сразу.

Так я просидела, отказывая, примерно неделю или полторы дома. Я пыталась выжать из этого весь максимум: я отдыхала, продолжала изучать испанский язык, смотрела фильмы, пыталась дать телу максимум спокойствия и лежания на диване. Почему бы нет?

Каждое утро я обновляла резюме и рассылала его на свободные вакансии. Помню свою мысль, когда я наткнулась на один из крупнейших отелей (причём уже раз в пятый в списке компаний): «Ну, место находится далековато, конечно, но почему бы и нет. А вдруг меня туда возьмут? Оно слишком часто у меня мельтешит, вышлю своё резюме, посмотрим». Взяли!

*

В конце февраля я получала новый СНИЛС. Помню, забрала из МФЦ готовую зелёную карточку, иду домой, радостная. Звонит телефон, я беру трубку. Это был мой будущий начальник: он сказал, что вышлет мне техническое задание для написания текстов. Я согласилась.

Я решила не филонить и сделать тестовое задание так, будто это самая ответственная задача в моей жизни. Ну, а что? Всё равно я сижу весь день дома без работы, можно и постараться просто так. Не отрываясь от монитора, я писала тексты часа 2, по-честному сверяясь с требованиями, которые нужны для материала.

Я отправила начальнику отдела (Николаю) свои тексты на почту и подумала: «Если посчитают, что мои материалы – ужас ужасный, то я ни разу не соглашусь; я за них драться готова – я обалденно написала!»

*

Собеседование было назначено на пятницу, 12 часов дня. Я помню, как собиралась на него. В отличие от того, как это бывало в расстройстве, это было что-то совершенно иное. Обычно я очень нервничала, переживала: «Вдруг я их не устрою, вдруг я им не понравлюсь» и так далее. Теперь я ехала с другим настроем: «Не возьмут – ну и ладно, других найду». Я была уверена в своих текстах на все 200%, я готова была доказывать нужность каждого предложения. В своих способностях я была уверена тоже: «Но если и не понравлюсь – что с того?»

Моя уверенность была непоколебимой – такого никогда со мной не случалось.

Я танцевала перед зеркалом дома, пока одевалась, у меня было отличное настроение в тот день. Я приехала в отель, поднялась с Николаем в офис. Мы общались не больше часа. При этом оба смеялись, шутили, говорили о том, о чём обычно говорят на собеседованиях, но это было так, будто он мой друг и я его знаю уже 100 лет точно.

Под конец собеседования начальник выдержал 10-секундную паузу и затем сказал: «Анастасия. Ваши тексты лучшие из всех, что мне писали кандидаты». «Оценили, отлично!» – подумала я и сказала, что я писала их аж 2 долгих часа. На что мне пришёл ответ: «Это же так мало времени!» Ну, тут я вообще возгордилась своим талантом.

Собеседование заканчивалось, я уже думала, что сейчас соберусь, мне скажут «мы вам позвоним» и я уйду. Николай улыбается: «Ну, что? Идём в кадры?» Я аж опешила, думая: «Чего?? В смысле? Как это? Уже? Меня готовы брать? Вот так просто?» Начальник сразу перепугался: «Вы передумали у нас работать?!» Я сказала, что хочу работать, но с собой нужных документов не брала, так как не планировала, что меня с ходу примут на должность.

Кто знал, что устройство в отель будет стоить стольких хлопот: я собирала необходимые бумаги 2 недели, перед тем, как приехать, наконец, работать. В любом случае, я не жалею об этом. В итоге меня «отвели» в кадры в 20-х числах января, но я начала работу только с 6 февраля.

*

Как-то мы пили чай в офисной кухне, и коллега меня спросила: «Насть, а о чём вы говорили с Николаем на собеседовании?» Я ответила, что мы постоянно смеялись, разбирали моё резюме: всё, как обычно. Надя округлила глаза: «Да? А то все женщины, которые приходили на копирайтера, у него вообще проверок не проходили. Он постоянно задавал им какие-то вопросы, они не отвечали, он их вечно браковал и всем говорил, что перезвонит». Естественно, мне стало очень приятно в тот момент.